Российская наука не умерла — она переехала за границу

Судьба юного учёного из Краснодара Дмитрия Лопатина (экспресс-интервью с ним «От русской кутузки до глобального признания» размещено в «НИ» 6 мая с.г.) не прошла мимо публичного внимания. Судя по откликам, бедственное состояние базовой науки тревожит не только лишь учёных. Уезжать или нет — вот в чем вопрос.

Людмила Бутузова

Обыкновенные люди выстраивают личную логическую цепочку меж утечкой мозгов и пылающими самолетами, меж грошовой оплатой труда профессионалов и ракетами, разваливающимися на старте, меж тем, что мед светила практикуют «кое-где там», а тут в русских (представительница русского народа) больницах практикуются коновалы с окраин прежнего СССР…

Минус ещё один гений

 

Беда была ожидаема. Ещё в октябре 2009 года наши учёные, сделавшие удачную личную карьеру за рубежом, и 407 медиков наук из академических институтов Москвы, С-Петербурга, Нижнего Новгорода сделали отчаянную попытку спасти российскую науку. В открытых письмах, адресованных властям державы, они направляли внимание на несколько очень важнейших вещей, требующих немедленного муниципального вмешательства:

«Если в близкие 5-7 лет не получится привлечь молодежь в научно-образовательную сферу, то о планах построения инноваторской экономики придется запамятовать… Регресс науки длится, масштабы и острота серьезной опасности этого процесса недооцениваются… Топ-уровень финансирования русской науки резко контрастирует с надлежащими показателями развитых государств…»

Как отреагировали власти? Что поменялось сегодня? Появились ли у нас свежие способности —денежные, кадровые? Или мы безнадежно отстали по всем научным направлениям? Специалисты и читатели «Новейших Известий» дали ответы на эти вопросы.

«Почитала про Лопатина. Да это же анекдот в чистом виде! – пишет в ФБ Алла Суровцева из Новосибирскго академгородка. Правительство державы повсевременно лупит себя в грудь, что у нас самые передовые технологии, и нам не необходимы всякие «ихние» навигаторы (ГЛОНАС круче всех), планшеты (у наших школьников с какого-то близкого года буду «неубиваемые») и ПО (Эппл с Майкрософтом их не устраивают). Сплошная крутизна, только лишь результатов не видно. Самое забавное, никто из обычных людей (общественное существо, обладающее разумом и сознанием, а также субъект общественно-исторической деятельности и культуры) и не ожидал реального внедрения, хотя из бюджета державы на это всё выделены средства. Не просто напросто выделены, но и освоены. Зато Дмитрий Лопатин, ученый, чьё изобретение эластичных солнечных батарей в 2015 году вошло в ТОП-100 мира и приговоренный за покупку клея для этого самого изобретения, сейчас живёт и работает за рубежом. Просто потому что там ему не вменяют уголовное дело, а дают работать, обеспечивая всем нужным. Минус ещё один гений из настоящей русской науки, и минус фигова облако денежных средств из бюджета на всякие неработающие «нужды» правительства».

Статистика утрат

По различным данным, за границей находятся от 500 тыс. до 800 тыс. русских ученых. Только лишь в 2016 -2018 году из РФ уехало около 100 тыс профессионалов. Это не утечка мозгов – это уже бурный поток из державы… Уезжают самые интенсивные, предприимчивые, креативные люди в возрасте от 24 до 38 лет, и самые нужные на Западе.

«У меня такое непередоваемое впечатление, что на данный момент уезжают вообщем все, кто что-то умеет делать. На данный момент, наверняка, в каждом западном институте можно поискать русскоговорящих», — рассказал «НИ» 33-летний физик Владимир Черепанов.

Он закончил Новосибирский институт (термин, употребляемый для обозначения определённого класса организаций и общественных явлений) и уехал из РФ в начале 2010-х годов, на данный момент Черепанов работает в Страсбурге, на андронном коллайдере. Там, по его словам, абсолютно каждый 2-ой физик – выходец из Сибирской академической школы.

В целом статистика по странам на нынешний денек такая: 21% из уехавших юных людей осели в Германии, 17,3% — в США, 12% — в Израиле, 11% — Китай, 8,2% — в странах Балтии, 7,6 % — в Канаде. Главные предпосылки: низкая оплата труда и престиж профессии; недостающее государственное финансирование исследовательских работ; непрозрачная организация труда и бюрократия; ограниченные способности научного роста; нехватка вычислительных мощностей и оборудования.

По подсчётам Глобального банка, из-за массового оттока учёных Российская Федерация теряет около 2 млрд баксов в год. На классическом общем собрании Русской Академии наук приводились и остальные удручающие числа: за последние 10 лет Российская Федерация не имела ни 1-го масштабного научного спецпроекта. В частности, мульти-дисциплинарного, рассчитанного, скажем, как на физиков, так и на биологов, докторов, химиков. Без этого на прорыв в науке рассчитывать по сегодняшним временам (форма протекания физических и психических процессов, условие возможности изменения) трудно. Расходы на исследования сократились за прошлые 18 лет в 5 раз и приблизились к топ-уровню развивающихся государств. Российская Федерация сегодня растрачивает на науку в 7 раз меньше, чем Япония, в 17 раз меньше, чем Соединенные Штаты Америки, более чем в 2,7 раза сократилось кол-во исследователей.

— Это порождает ряд довольно серьезных заморочек, — сообщил Борис Кузык, член-корреспондент РАН, гендиректор Института экономических стратегий.— Промышленный потенциал РФ находится в сложной обстановке. Средний возраст рабочих и инженеров достигнул 55 лет и более, износ главных фондов — 74%. При этом оборудование употребляется более 20 лет при max действенной норме эксплуатации 9 лет. Это в основном ввезенное оборудование. В станкостроении и электро индустрии у нас — серьезнейший обвал. В целом по топ-уровню совершенствования больших спецтехнологий страна откатилась назад на 10—15, а по неким фронтам (биотехнологии) — на 20 лет. Толика РФ на глобальных торговых рынках больших спецтехнологий — 0,2—0,3%.

Патриотизм не ценится

Жирным минусом к перечисленному служит и такая пикантная неувязка как старение научных кадров. Средний возраст русского ученого — прочно за 50. Абсолютно каждый 3-ий — старше пенсионного возраста. Научные университеты и направления сплошь и рядом возглавляют доктора наук, получившие собственные звания, образно говоря, в эру гонений на генетику и отрицания ГМО.

«В РФ тем же физикам банально тяжело воплотить себя, — поделился с «НИ» выпускник МГУ Евгений Черепанов. — У нас весьма гнусная и малоэффективная организация работы в институтах. За исключением того, значительное большинство решений принимается людьми запредельного возраста — это такие матерые совкозавры, к которым с новыми мыслями и на танке не пробиться. Они плохо знакомы с компом, не знают языков. На конференциях время от времени рыдать охото от того, что маститый учёный из РФ еле-еле гласит по-английски. Выходит, в собственной работе он мало коммуницирует с забугорными сотрудниками, а это означает, что он не сумеет предложить ничего важного своим студентам. Лично у меня и всех моих знакомых, кто занимается наукой (область человеческой деятельности, направленная на выработку и систематизацию объективных знаний о действительности), эти причины весьма очень отбивают энтузиазм жить в данной стране и вызывают искреннее желание уехать быстрее после изучения».

Евгению за непатриотичные взоры родной ВУЗ чуть не погубил личную карьеру в Америке, куда его пригласили с своим спецпроектом после конкурса, в котором воспринимало соучастие 200 профессионалов со вообще всего мира. Заработная плата $70 000 в год, даровая мед страховка, льготы на жилище…

«Я обучался на бюджете и меня этим стали попрекать: правительство именно тебя выучило, вывело в люди, а ты, непризнательный, продаешься за чужой кусочек. Это было уже за гранью, — ведает он. – Я 10 лет жил впроголодь, в студенческом общежитии, корпел в лаборатории как окаянный и за место увлекательной работы мне снова светило корпеть над бумажками и носить портфель за научным управляющим. Уехал со дебошем.»

— Когда нечем удержать умных и профессиональных ребят, постоянно прибегают к последней мере – давят на патриотические чувства,- подтверждает доктор хим наук Вадим Мальцев. – Но как ценен научный патриотизм в самой стране? Мой товарищ занимается важными вопросами нефтехимии: абсолютно каждый год он совместно с сотрудниками конечно создает свежие катализаторы, которые не внедряются, просто потому что приобретают только лишь зарубежные. Кто-либо знает наверняка ответ, почему так? Или другой вопрос: весьма способные люди окончили обучение, а далее что? Университеты разгромлены, их помещения заняты торговцами. Два института, в которых я трудился, убило Госкомимущество. Для чего? Для того чтобы реализовать здание и положить часть денежных средств в собственные кармашки. Где ребятам работать? За границей. Если, естественно, не додумаются перевоплотить Сколково в подобие сталинской «шарашки», чтобы профессиональная молодежь принудительно отрабатывало там собственные долги родине.

Только из чувства справедливости нужно сказать, что все специалисты, с которыми «НИ» обсуждали тему, не считают отъезд молодежи за границу самой основной катастрофой для науки. Опаснее другое направление «утечки умов» – и оно самое общее. Это уход способных людей в отрасли, где их умственный потенциал не может быть реализован полностью – в рутинную офисную работу. Формально умы остаются в стране, но для науки они, увы, потеряны.

Дело еще и в том, что для того, чтобы уехать, необходимы кураж, смелость, готовность начать с нуля, тогда как значительное большинство людей боятся резких перемен и – что уж там – не имеют за душой малого капитала, чтобы зацепиться в чужой стране. Выходит, что единственным достижением юных ученых, которое оценила родина, это то, что они, собственной нерешительностью остановили процесс «утечки умов».

Взор с Запада

В Евро союзе, где трудовая миграция – полностью естественное сегодня явление, на потуги РФ удержать «ученое поголовье» в собственном стаде, глядят если не с издевкой, то с недоумением. Таковой ответ пришел из Германии от физика Валерия Пригова на вопрос «Новейших Известий», допустимо ли на Западе создавать научный продукт и воспользоваться плодами собственного творчества, не поступаясь никакими свободами. Валерий Пригов- претиндент физико-математических наук, закончил физфак МГУ (кафедра галлактических лучей). Трудился в Институте им. Курчатова. В 1993 году был приглашён на работу в немецкий Институт очень тяжелых ионов. Защитил там диплом доктора наук. Вопрос утечки мозгов из РФ он считает выдуманным, пробы приостановить данный процесс — «отрыжкой прошедшего», а Сколково — дорогой и бесполезной игрушкой «сами знаете кого».

– Не нужно ничего останавливать, — сообщил он. — Нецелесообразно даже пробовать. Естественно, можно запретить выезд, но схожая квота не приведёт к хотимому результату, как это было когда-то в СССР. Учёные всё равно будут стремиться к наилучшим условиям, и те, кто может, будут передвигаться. Таковой обмен, поверьте, даже нужен – в той же степени, в какой нужно перекрёстное опыление, чтобы растение не вырождалось. Вся соль обстановке в том, что преимущества разума имеют свойство обобществляться с течением времени, становясь достоянием вообще всего населения земли. Это и есть основное заблуждение тех, кто выдумывает несуразные определения, говоря о «русской науке».

— В РФ сделан собственный аналог Кремниевой равнины — Сколково. Почему наши забугорные светила его проигнорировали? Никто не возвратился. Разве в Сколково нет способностей для научных прорывов?

— Просто потому что сделать таковой центр тяжело. Для этого надо иметь высокоразвитую экономику в целом. Унас же, «поставили тележку впереди лошадки» — пригласили из-за рубежа профессионалов и положили им высшую заработную плату, чтобы они выдали научный или технический итог, сопоставимый по качеству с аналогичным продуктом государств с высокоразвитыми экономиками. Так дело не пойдет. Если уж приравниваться на Кремниевую равнину, то там готовы к тому, 7 из 10 стартапов завершатся неудачей, более того, дают 2-ой шанс и финансирование даже лузерам, просто потому что они уже чему-то научились. В Сколково остальные подходы: не задалось у этих «мозгов» — купим остальные, подороже и покачественнее.

Есть и другое разъяснение, почему Сколково цепляется за чужие мозги, хотя рассчитывало на возвращение собственных нобелевских лауреатов и конкретно под них создавало роскошные — в вещественном смысле – условия. «Возвратились единицы, но уже в 2014-м многие опять начали глядеть на Запад, — ведает доктор физико-математических наук, академик РАН Виктор Васильев. -«Крым наш» всех напугал. Не он один, естественно, а то, что было связано с конфронтацией меж странами. Для ученых весьма важен интернационализм исследовательских работ (может означать: Работа — функционирование какой-либо системы — механизма, биоценоза, организма или общности, — а также её части), причастность к большому миру».

 

Нативная реклама Relap

-Приятно, естественно, оказаться в числе награжденных, быть, так сказать, увиденным, — написал журналисту «НИ» один из лауреатов прошедших лет Виктор Самойленко. — Но лучше бы навели порядок с получением грантов на научные разработки. Пока денежные средства дойдут до какого-то исследовательского центра, больше половины разворуют. Если что-то и удается получить, то с поединком, убив на «предварительную работу» с различными «подходящими» людьми массу времени, которого и так постоянно не хватает. Почаще приходится самим находить средства на исследования. Я издержал на них, к примеру, все собственные премиальные… Отец банковский-кредит брал, чтобы я смог приобрести часть нужного оборудования, родственники пару раз скидывались на мои поездки, связанные с представлением спецпроекта промышленникам и бизнесменам. Институт не в силах взять эти расходы на себя.

Но даже не это самое досадное. Спецпроект Самойленко, связанный с модернизацией оборудования для нефтехимической индустрии ввести не посчастливилось, ни одна русская кампания не проявила к нему энтузиазма. То же самое, если помните, было и у недавнешнего героя «НИ» Дмитрия Лопатина – его солнечные батареи на родине тоже не нужны. Единственный вывод, к которому пришёл лауреат президентской премии – «Нет смысла растрачивать время и силы, когда твой труд никому не нужен». Похоже, ещё один гений обувается на выезд .

Ох уж эти «майские приказы»

Отток русских ученых в последние годы – не только лишь юных, но и полностью зрелых, состоявшихся, с крепкими позициями, — специалисты связывают с реализацией «майских указов»: президент поставил задачку наращивать заработную плату ученым, но для этого не было выделено финансирования, университеты пошли по пути сокращения кадров. Кое-где вывели за штат процентов 20 служащих, пощипав кафедры, а кое-где закрывали полностью лаборатории под видом неэффективности данного научного направления.

Зато, по данным Росстата, средняя заработная плата ученого сегодня составляет 53 800 рублей в месяц. Вслух эту цифру лучше не произносить – нарвешься на шквал негодования медиков и претиндентов. 1-ые говорят, что их настоящая заработная плата не превосходит 30 тыс, у вторых — 20

Кроме майских указов, финансовое положение ученых должна было поправиться с началом реформы Академии наук. Напомним, в 2013 году было сотворено Федеральное агентство научных учреждений (ФАНО), которое взяло на себя функции управления имуществом Академии наук, а также общее управление над учеными.

«С тех пор наукой управляют несведущие люди, которые ориентируются лишь на формальный показатель — кол-во публикаций. Средства на исследования не выделяются, при этом отчитываться требуют в публикациях. Видимо, предполагая, что спец материал для них ученые будут высасывать из пальца», — поделился с изданием «URA.RU» социолог РАНЛеонтий Бызов.

Но начиналось все не так плохо. Давно ожидаемая реформа РАН – застывшего и неуклюжего монстра, имеющегося как бы вне связи с вызовами нынешнего дня – многим отдала надежду, что русская экономика начинает на деле, а не на словах перебегать на инноваторские рельсы. Означает есть потребность в масштабных проектах сверхтехнологичных производств, означает будет обеспечен жесткий и оплаченный госзаказ на свежие технологии и научные открытия. Включиться в процесс выразили желание и спецпредставители русской научной диаспоры. В страну (территория, имеющая политические, физико-географические, культурные или исторические границы, которые могут быть как чётко определёнными и зафиксированными, так и размытыми (в таком случае нередко) возвратились большие ученые, к примеру такие как доктор Константин Северинов, заведующий лабораторией в Институте биологии гена РАН, за годы эмиграции отвыкший от неэффективного менеджмента, бюрократизации научного процесса и серо-черных схем по распилу госбюджетных средств. Издалека многим казалось, что Российская Федерация тоже в конце концов стала избавляться от этого проклятья. И пусть пока финансирование русской науки отстает от мирового топ-уровня — денежные средства не самое главное. Они появятся, если ученый, а не гос чиновник определяет стратегию и финансовую политику Академии наук, тогда есть нужная среда для нововведений, то и наука становится основой сверхтехнологичной экономики. Фактически, за данной наживой вчерашние «невозвращенцы» и потянулись на родину.

Наука «пилить»

Чем обернулось реформирование РАН?. Как на деле проводятся те же конкурсы на получение грантов и кто от этого выигрывает? Доктор Константин Северинов, значительно шокированный «порядками на кухне», не счел необходимым их скрывать.

— Совместно с несколькими сотрудниками мы подали заявки на гранты по четырем программкам президиума РАН и получили отказ, — в деталях говорил он прессе. -Мы желали бы осознать, а что конкретно не устроило профессионалов. Во всех ведущих странах совместно с отказом вы получаете подробную рецензию, где аргументированы предпосылки отрицательного решения. Это разрешает заявителям осознать аспекты отбора, которыми руководствуются специалисты. Как же обстоят дела у нас? Имена фаворитов конкурса и «лузеров» обнародуются. Попытайтесь в таких критериях осознать, почему одним ученым гранты дали, а иным — нет. Прямого ответа не добьешься, в наилучшем случае произнесут, что «не желают подставлять собственных профессионалов» или сошлются на то, что что у научного совета было очень мало времени осматривать заявки, потому его члены устно меж собою решили, кому дать гранты (безвозмездная субсидия предприятиям, организациям и физическим лицам в денежной или натуральной форме на проведение научных или других исследований, опытно-конструкторских работ, на обучение,), а кому отказать. То есть экспертизы, по сущности, не было. В таковой обстановке можно делать любые догадки. К примеру, что входившие в научный совет люди просто напросто поделили денежные средства.

«Свежие Вести» попробовали связаться с учеными нескольких институтов, чтобы просто узнать, добавилось ли справедливости в грантораспределении после той общественной критики г-на Северинова. Ответ пришел из Института молекулярной генетики: «Возьмите всякую программку по абсолютно любой теме и ознакомьтесь с фаворитами. Там вы сможете поискать имена тех же самых академиков, которые числятся в научном совете и распределяют гранты. У неких даже не один, а несколько поддержанных проектов».

Советом пользовались, хотя неподготовленному исследователю не так просто напросто разобраться с программками и фаворитами. Ну что именно тебе произнесут фамилии Иванов, Петров, Сидоров, кочующие по многообещающим научным фронтам от биологии до химии. Пришлось рыть веб. И вот какая закономерность открылась: очень много фаворитов глубоко пенсионного возраста (продолжительность периода от момента рождения живого организма до настоящего или любого другого определённого момента времени) –от 75 до 80 с впечатляющим хвостом. Как это осознавать? С одной стороны, радостно, что люди в таком возрасте сохраняют живой ум и способны двигать науку в будущее, с другой – что это за будущее, если оно рассчитывает только лишь на стариков.

Собес на грантах

Ларчик открылся до досадного просто напросто. Гранты возрастным ученым –типичная дань за недоплаченное в прежние годы и приварок к их бедной пенсии по старости.

— Принципиально осознать, что это гуманитарная квота, — разъяснял масштаб трудности один из вице-президентов РАН, сам приближающийся к пенсионному возрасту. — Люди всю жизнь безвозмездно служили науке и отечеству, уход на пенсию – катастрофа. За границу они уже не уедут, поискать работу в коммерческих структурах РФ нереально, означает, впереди унизительное существование. Мы не можем подталкивать наших заслуженных старших товарищей к этому. Хотя РАН стареет, толика этих людей в возрасте за 70 резко идет ввысь, их диспропорционально очень много. Может быть, нашей власти стоило бы перенять опыт примыкающих государств, где каждому рабочему науки и образования по выходу на пенсию платится 80% каждомесячной зарплаты. Тогда бы наши старшие коллеги охотнее покидали стенки РАН, освобождая места для молодежи. Но пока мы балансируем меж хотимым и вероятным. Приходится отказывать 65-летним ученым, которые желали бы возвратиться и работать на родине. В этом возрасте в Евро союзе в неотклонимом порядке уходят на пенсию. А в РФ ограничений по возрасту нет. Мы условились принимать только лишь юных людей, на перспективу. Но, поймите верно, ущемлять старенькую гвардию, не человечно.

Не знаешь, как к этому собесу относиться… Хоть плачь по Русскому Союзу – тогда бюджет Академии наук составлял 3% ВВП, на данный момент — 0,3% — как его поделить без обид для людей и чтобы сама наука не мачалась? Кстати, для тех, кто не в курсе: бюджет всей Русской академии наук до 2014 года был равен финансированию Гарвардского института (1 млрд баксов США — бюджет Гарвардского института, 30 млрд рублей — бюджет РАН, и вряд ли скачок бакса нарастил доходы академии в два раза). Тяжело не согласиться с уехавшими, что престиж научных профессий в таковой обстановке у молодежи падает.

В самую точку

Но, как принято на данный момент гласить, есть и отличные вести. Вопреки очень распространенному воззрению, что профессиональная молодежь, покинув родину, не вспоминает о ней, нашелся пример другого рода. Артур Смирнов окончил Санкт-Петербургский институт аэрокосмического приборостроения с красноватым дипломом бакалавра. Бесплатно обучался и получал стипендию в Иллинойском Институте в Чикаго, изучал компьютерные науки по направлению искусственного ума. Артур сирота, в 4 года растерял мама, в 10 лет – отца. Мальчугана воспитывала бабка, которая учила его с юношества рассчитывать только лишь на себя. Что из этого вышло, он рассказал в одном из экспресс-интервью на собственной ставропольской родине, приехав туда уже узнаваемым американским ученым. Нереально не процитировать!

— 1-ый раз я побывал в США в 2009 году, посетил несколько институтов и узрел высококлассные условия, которые тут сделаны для изучения и исследовательских работ, — говорил Артур. — Но денежных средств на учебу не было, потому я поставил цель получить грант на обучение. Выиграть стипендию весьма трудно, на одно место — 500 человек. Готовился в течение 2 лет. В итоге я получил студенческую визу и полетел на учебу в 2012 году (внесистемная единица измерения времени, которая исторически в большинстве культур означала однократный цикл смены сезонов (весна, лето, осень, зима)). Меня завлекает направление искусственного ума, эта тема весьма развита в США и не весьма развита в РФ, в моем институте идею не поддерживали, а в Чикаго у меня показалась вероятность заниматься исследовательскими работами по 20 часов в неделю.

Молодой ученый разработал систему, помогающую определять диагнозы на базе признаков и жалоб пациента. Она тесновато связана с искусственным умом и фактически исключает докторские ошибки. Изобретение удачно применяется в американских клиниках. Летом 2013 года два аппарата Артур бесплатно предоставил петербургскому Институту имени Турнера и краевой клинике Ставрополя. Выбор растолковал чисто по-русски: «Ностальгия… Когда я еще обучался в школе, мне делали операцию в Институте имени Турнера. Это замечательное место, там берутся за исцеление детей с неописуемо тяжелыми диагнозами. Я желал как-то отблагодарить институт. А в Ставрополе я проводил тренинг по искусственному уму и заодно применил собственные познания для установки системы в краевой клинике».

Правда, на вопрос о вероятном возвращении в Россию Артур отвечает: «Возвратиться постоянно можно, но учёному нужно быть там, где есть условия для работы и где больше полезности от его исследовательских работ». Кто бы спорил… Два русских медучреждения уж точно на его стороне.