Что такое философия?

Философия

Пожалуй, ни одной науке не приходилось так нередко отвечать на схожий вопрос. Меж тем ответ на него неизменен уже не 1-ое тысячелетие.

Философия (особая форма познания мира, вырабатывающая систему знаний о наиболее общих характеристиках, предельно-обобщающих понятиях и фундаментальных принципах реальности (бытия) и познания, бытия человека,) есть наука о мышлении , при этом о мышлении определенного рода – о научном, логически поочередном мышлении, мышлении, которое независимо от воли и сознания определенного изыскателя, воспроизводит в понятиях вещественный мир и его конкретные законы.

Философия, по другому говоря, есть наука о способе, о том, как человеческое мышление понимает форму внутреннего самодвижения содержания предмета – при этом независимо от определенного человека и от определенного предмета его исследования.

В абсолютно любой сфере, где человек занят практической деятельностью, в абсолютно любой сфере, где человек занят творческим трудом, словом, в абсолютно любой сфере являющейся предметом людского мышления, философия находит собственный предмет в виде этого мышления. В этом смысле она есть наука о всеобщих законах мышления, природы и общества.

В этом же смысле не так далека от истинности позитивистская точка зрения, как будто бы неважно какая определенная наука есть сама себе философия. Вернее, но, было бы гласить, что философия, приложенная к предмету какой-нибудь определенной, положительной науки, и составляет саму эту науку.

Тут появляется закономерный вопрос: для чего в таком случае вообщем растрачивать время на философию: не лучше ли поглубже разобраться в вопросах определенных наук? Это, что именуется, вопрос философский.

Нужно ли рыбе владеть знаниями в гидродинамике, чтобы плавать? Или водителю автотранспорта глубоко разбираться в устройстве движка, чтобы ездить? Точно так же для ученого сегодня, по большей части, нет необходимости осознавать, на каких беспристрастных законах базирована его деятельность. Все, что ему нужно – научиться использовать эти законы в собственной своей научной сфере, осознавать правила, по которым работает его личная наука. Но как быть, если в какой то науке свод таких правил еще не сделан? И тут ученому волей-неволей приходится становиться философом – стихийным, неискусным философом, а стало быть – и дурным.

Те способности, которые он стихийно усвоил в собственной области, не могут тут ему ничем посодействовать – и к решению сложнейших заморочек он подходит с точки зрения 1-го лишь здравого смысла. Но, как писал Энгельс, здравый человечий толк, очень почетный спутник в 4 стенках собственного домашнего обихода, переживает самые изумительные приключения лишь только лишь он решится выйти на широкий простор исследования.

Отметим, что конкретные законы самодвижения понятий, которые составляют предмет философии, в известной мере совпадают со здравым смыслом. За тысячелетия научного знания население земли не могло не прийти к тому, что о чем бы мы ни рассуждали, обязаны производиться определенные правила рассуждений: непротиворечивость, последовательность, основательность. Словом, к тому, что принято именовать формальной логикой. Сегодня это направление получило колоссальное совершенствование уже в виде логики (раздел философии, нормативная наука о формах, методах и законах интеллектуальной познавательной деятельности, формализуемых на логическом языке) математической.

Но чуть ли формальная логика есть конкретно тот способ, который мы находили, когда пробовали решить делему, возникающую в определенных науках и определенной людской деятельности: разумеется, способ должен значимым образом зависеть от предмета данной деятельности, осматривать не логику движения понятий вообщем, а логику движения понятий, в которых отражается данный определенный предмет.

Задачка философии состоит в том, чтобы поставить логический же аппарат для сотворения схожей логики. Для этого у нее не так очень много средств: чтобы сделать теорию знания научного миропонимания философская наука должна выстроить эту теорию, прежде вообще всего, по отношению к самой себе и тем дать логику всякого научного знания и всякого совершенствования вообщем. Эта обращенная

на самое себя философия составляет логическую систему, систему категорий, обхватывающих все логически мыслимые виды движения мысли, диалектическую логику. Диалектическая логика увлекательна нам лишь постольку, так как она помогает нам восстанавливать диалектику определенных наук (область человеческой деятельности, направленная на выработку и систематизацию объективных знаний о действительности): нам любопытно не столько “дело логики”, сколько “логика дела”.

Для этого надо использовать логику как науку о познании во всем объеме его развитии, науку об отражении движения мира в движении понятий. Но прежде чем гласить о движении понятий, недурно было бы установить, что же такое есть понятие – развернуть его логический вывод. Но это и значило бы выполнить “дело логики”, составить личную диалектическую систему.

Такая работа была в первый раз проведена выдающимся германским философом Г.В.Ф. Гегелем – и до сих пор система, предложенная им в “Науке логики” остается единственной в собственном роде. Само собою, нам принципиальна не столько система гегелевских категорий, сколько диалектический способ – из-за него мы и затеяли весь данный разговор.

Но способ данный должен быть поначалу развернут, будучи примененным по отношению к самому себе, по другому мы не получим сознательной диалектики. В этом деле грандиозное подспорье может оказать исследование диалектики, стихийно привнесенной в остальные науки, выделение общего в них, воссоздание того способа, которому подчинены они все. Бесценную помощь может оказать опыт исследования логики величайшего эталона сознательного внедрения диалектики – “Капитала” Карла Маркса. Но фактически и для того, чтобы следить логику “Капитала” надо иметь представление о логике самой по себе.

И в этом деле Гегелю пока что нет подмены, невзирая на его идеализм, порою лишний мистицизм, туманность и многословие, избыточность текста, отягощенного практически непонятными для современного читателя сведениями из эпопеи философии, невзирая на тотчас устаревшие положения и методологические принципы и бессчетные “ошибки идеалиста”, — гегелевская система остается единственной: очень много было написано о диалектике, в особенности в русское время, но нигде не дается ее самой.

Главная задачка нашего кружка состоит в том, чтобы вычленить эту диалектическую сердцевину из гегелевских построений, очистить ее от идеалистической шелухи и выложить ее – пусть не на сорока листах – а в виде доступного современному человеку учебника, снабженного примерами и задачками.

В подавляющем большинстве курсов к диалектике подходят несистемно: ее или сводят к сумме примеров и личных сюжетов – ужаснее этого трудно себе что-то представить, или запамятывают о строгости изложения, злоупотребляя подтверждениями при помощи авторитета, запугивания и запутывания, или дают в опосредованной форме буквально через произведения более последующих авторов (Энгельс, Вазюлин, Ильенков и др.) – нередко превосходных философов, но, снова же, чтобы по достоинству дать оценку гениальность их логических построений следует иметь представление о диалектической логике как такой.

Те недочеты, которые есть в нашей работе, в известной мере связаны с нашим одиночеством в решении данной довольно амбициозной задачки. Если вам увлекателен марксизм и философия марксизма, если вы уже пришли к пониманию необходимости работы с Гегелем, но не сможете побороть ужас перед “Наукой логики”, если вы, и наоборот, в 5-ый раз читаете “Логику” в свободное от другой философской литературы время и готовы посодействовать в ее освоении иным – приглашаем вас принять соучастие в работе нашего кружка и хоть чуть-чуть приблизить светлое будущее теоретического марксизма.